Алексей Волков - Время отмщения [HL]

Весан, молодой внук старого командира «бесстрашных тигров», был здесь же. Несмотря на молодость, он почти закончил подготовку ко вступлению в гвардию Ахора и через месяц-другой должен был сдавать положенные экзамены. Сейчас же наряду с другими кандидатами в «тигры» он был послан разнести по Джелалю весть, что проход в последнюю из Благодатных Земель открыт, и скоро милостью Неназываемого каждый мужчина сможет отправиться туда творить Отмщение.

Как часто бывает в подобных случаях, новости обогнали вестников, и люди приставали к Весану, спрашивая, когда начнется поход, смогут ли присоединиться к отрядам Ахора все желающие, короче, то, что юный кандидат в «тигры» еще не мог знать сам по своему небольшому, можно сказать — почти никакому, положению.

Совершенно незнакомые люди поздравляли друг друга, радовались, и оттого казалось, будто сегодня один из главных праздничных дней.

Как иначе? Очень уж долго каждый житель Джелаля мечтал отомстить тем, кто отгородился границами, совсем забыв: рано или поздно во славу Неназываемого рухнут любые преграды, и его последователи сполна расплатятся с отступниками за десятилетия и века унижений. Когда подвернется такая возможность за краткое время улучшить свое состояние, обеспечить не только собственные дни, но и дни потомков, да жить им вечно в будущем справедливом мире!

Весан сам с радостью приобрел бы что-нибудь смертоносное, но дед уже твердо пообещал любимому внуку любое оружие на выбор из собственного богатого арсенала, и теперь юноша прикидывал, что же лучше взять из известной на весь Джелаль коллекции?

Взять хотелось столько, что унести все это было просто не в человеческих силах.

На совете ничего окончательно так и не решили. Слишком неожиданной оказалась новость, а важные дела быстро не делаются. Кроме того, время было самым что ни есть сельскохозяйственным, на полях требовались рабочие руки, и срывать людей с места было бы неразумно.

Речь шла о степени участия в общем деле. Послать ли пока лишь «тигров» или, напротив, ограничиться добровольцами? Или, может, созвать ополчение и обрушиться на врага всеми силами, ведь добыча искупит любые убытки?

Не следовало забывать, что Элоста является могущественным государством, в чьих силах сокрушить всех соседей, даже не вводя на их территорию войска. Но остаться в стороне — не слишком ли чревато для будущего? Все, кто примет участие в Отмщении, неизбежно усилятся, и что тогда ожидает Джелаль?

Еще отец Ахора заранее начал готовиться к долгожданному часу. Не столь далеко от города, прямо в скалах, где естественные пещеры своей толщей защищали от любого оружия, были устроены гигантские хранилища необходимых для войны вещей. Сын продолжил полезное начинание и теперь мог вооружить едва ли не все мужское население своей страны из наличествующих запасов.

Правитель решил выехать на место, осмотреть имеющиеся сокровища и уже после этого окончательно определиться с планами на дальнейшее.

Нетерпение Ахора было так велико, что он даже не стал дожидаться обеда. Несколько слов, минимум подготовки — и вот уже пять сотен «тигров» из имеющихся десяти плотно забили парокаты и во главе с правителем направились к пещерам. Еще одна сотня охраняла бесценные запасы, но разве четырех сотен мало, чтобы обеспечить покой и порядок в городе?

Надо признаться, состояние многих машин оставляло желать лучшего, и лишь Неназываемый мог сказать, каким образом они вообще двигались. Железо местами проржавело до дыр, то тут, то там что-то было подвязано веревочками, в движении постоянно раздавалось дребезжание, словно все собиралось развалиться, рессоры прогибались под весом набившихся в кузова «тигров», клубился вырывающийся пар, и тем не менее машины ехали. Что до их почтенного возраста — так где же достать поновее? Ахор и без того считался одним из самых богатых властителей во всех окрестных землях, и ни один из правителей не смог бы перевезти на технике столько вооруженных людей.

Все в мире относительно…

— Куда ты пойдешь? У тебя в городе дело. Ты здесь — уважаемый человек, и бросать все глупо. Ты же не голь перекатная, чтобы сломя голову нестись невесть куда!

— Молчи, женщина! — прервал Залиль стенания своей старшей жены, одной из двух, положенных согласно заветам Неназываемого. — Я всю жизнь ждал этого часа! Хочешь, чтобы я остался в стороне? Какой пример я подам нашим сыновьям?

— А на кого ты оставишь дело? Старшему лишь тринадцатая весна. Ему еще учиться и учиться, прежде чем он сможет стать настоящим торговцем! — возразила супруга. — Или ты хочешь, чтобы все здесь пришло в запустение? А нас на кого ты покинешь?

— Какое запустение? Да я привезу столько, что окуплю любые расходы! Тут главное — не зевать и быть впереди. Неназываемый всегда на стороне храбрых и даст нам богатую добычу. Или ты не хочешь, чтобы мы стали одними из первых? Чтобы богатствам нашим не было числа? Ты этого хочешь, женщина?

Бедным Залиля никто бы не назвал. Даже дом был не обычный, а двухэтажный, а уж двор мог бы вместить минимум четыре жилища простого горожанина. Одних помощников было шесть человек. Помимо лошадей и ослов у хозяина имелся даже небольшой грузовой парокат, весьма не новый, весь потертый и побитый, однако ездящий — а что еще нужно человеку для счастья?

Вместо ответа глаза жены наполнились слезами. Чисто по-женски — когда нет достойных аргументов, попытаться разжалобить, воздействовать на чувства, ибо многие ли мужчины в состоянии устоять против слез?

Залиль — мог. По крайней мере, какое-то время.

— И чего плачешь? Разве не для детей стараюсь? Или — не для тебя? Я же — мужчина, а Неназываемый прямо сказал, что каждый обязан отомстить тем, кто отгородился границами, начисто забыв Всемогущего. Могу ли я ослушаться Его слов?

— Ты тоже отправишься на войну?

Юмис посмотрел на нынешнюю пассию. Хороша! Тело стройное и гибкое, губы зовущие к наслаждению, а голос сродни лучшей музыке. Душе так и хочется вновь начать любовные игры, хотя слегка утомленное тело жаждет краткой передышки.

Поэт привстал с низкого ложа и потянулся туда, где стоял заветный кувшин. Несколько глотков вина живительной влагой устремились к животу, и невольная пустота, образующаяся после пылких ласк, хоть в малой степени отступила прочь.

В комнате царил легкий полумрак. Плотные занавески на окнах не пускали внутрь палящие солнечные лучи, и лишь извечный городской шум извещал, что день в самом разгаре.

— Будешь? — Юмис протянул женщине кувшин.

Женщина взяла сосуд и тоже отпила. На ее теле блестели капельки пота. Покрывала на ложе не было, простыня смята, но влюбленные не обращали внимания на подобные мелочи.